Только начали вводить, вырубили стрингер, вдруг сирена: под крылом загорелась букса. Я был слева, у шунтов, Лапин мерил синус. Тут тряхнуло первый раз и пошла просадка.
Затрещали кулера, гавкнулась фиготка, не успели погасить, как опять тряхнуло. Зотов крикнул: «Стопори! Стопори, Семёнов!» Но кулису повело, а ручник отцеплен.
Обломился первый трек, в нулевом ошибка. Кунчукова ставит семь, по приборам – восемь. Я стою, держу шунты, Зотов вводит фэйдер, но заклинило рычаг: апатит в канале.
Все вскочили, дым пошёл, прерываний нету! Да вдобавок на восьмом лопнула обвязка. Тут и Лапин заорал: «Стопори, Семёнов!» Попытался вырвать руль, но Олег не отдал.
В дигитайзере вода девять сантиметров, файлы сохранить нельзя – переполнен буфер. Лапин к стрингеру, врубил, стал крутить экспандер, а фиготки больше нет! И никто не вспомнил!..
Ну и тут пошёл обвал, сыпануло сверху, оборвался силовой и замкнул на баки. Двести восемьдесят вольт! Сорок три паскаля! Windows, на хрен, полетел, а потом рвануло...
Дальше помню как во сне: Лапин где-то в трюме, Кунчукова ставит семь, по приборам – восемь, Зотов синий и хрипит, нету валидола, а Олег вцепился в руль и не отвечает. Так и { сели всплыли вышли } : он рулил, я держал нагрузку, а кто реактор заглушил, я уж и не помню... В общем, стрингер ни при чём: если б не фиготка, мы бы запросто ввели и восьмой и пятый!