Мне осталась одна забава: пальцы в рот – и весёлый свист. Прокатилась дурная слава, что похабник я и скандалист. Ах! какая смешная потеря! Много в жизни смешных потерь. Стыдно мне, что я в бога не верил, горько мне, что не верю теперь.
Дар поэта – ласкать и карябать, роковая на нём печать. Розу белую с чёрною жабой я хотел на земле повенчать. Пусть не сладились, пусть не сбылись эти помыслы розовых дней. Но коль черти в душе гнездились – значит, ангелы жили в ней.
Золотые, далёкие дали! Всё сжигает житейская мреть. И похабничал я и скандалил для того, чтобы ярче гореть. Вот за это веселие мути, отправляясь с ней в край иной, Я хочу при последней минуте попросить тех, кто будет со мной, –
Чтоб за все за грехи мои тяжкие, за неверие в благодать Положили меня в русской рубашке под иконами умирать.
Мне осталась одна забава: пальцы в рот – и весёлый свист. Прокатилась дурная слава, что похабник я и скандалист. Ах! какая смешная потеря! Много в жизни смешных потерь. Стыдно мне, что я в бога не верил, горько мне, что не верю теперь.