Она мне сказала: « Как женщина, Я не могу молчать!» И выдала за пять минут То, что я не желал знать лет пять. И навеки ушла к другому, Чтоб наконец стать другой, Дымясь ароматом «Ланкома», Искрясь электродной дугой.
А я, как сидел на кухне, Так и сижу до сих пор, С небом в блестящих мухах Ведя бесконечный спор. И утром лицом-гармошкой Я молча валюсь на пол, Так и не дождавшись ответа, Где мне достать циклодол?
И отныне ко мне ходят люди, С которыми все не в ладу. И обилие скверной водки Лишь укрепляет наш дух. И чтоб можно было, выпив, Пойти и ещё купить, Мы пьём хотя бы за то, что Нам не за что больше пить.
И моё беззаботное эго Всё чаще тревожит одно: Где ж ты моё либидо? Где ж ты моё либидо? И вызванный столоверченьем Ответил мне заспанный Фрейд: «Всё дело в отсутствии денег, А либидо – полный бред!»
И воспринимая вещи Такими, как они есть, Я всё ещё жду от женщин Не только вкусно поесть. И даже в начале лета, Зная, что будет зима, Я всё ещё полон надежд, Сводящих меня с ума.
И всё ещё верю в то, что Хотя бы во сне, но смогу Проснуться в объятьях любимой В Гефсиманском стогу.