Исповедь палача (стих) (БКЗ "Октябрьский", Санкт-Петербург, 27.09.2012 г.)
ИСПОВЕДЬ ПАЛАЧА
Конечно, я служил не идеально, Но зря Хрущёв меня отправил на покой, Ведь меру высшую защиты социальной Я исполнял недрогнувшей рукой. Не раз меня ночами поднимали, Не раз по зорьке шёл я в коридор. Великий вождь, родной товарищ Сталин Со мною вёл душевный разговор. Я исполнял их снегом талым, И в зной палящий исполнял, Однажды сам Лаврентий Палыч Путёвкой в Сочи награждал. Я исполнял их в Каракумах, И в Забайкалье исполнял, Герой войны товарищ Абакумов Мне орден Ленина вручал. Война застала возле Армавира - Там чистили партийный аппарат. Страна нас бросила на дезертиров: По 9 грамм на душу аккурат. Предателей стреляют и поныне. Работа сумасшедшая. Дурдом. Но тяжелее службы, чем в Катыни, Не правилось ни «после» и не «до». Победа выше Совнаркома, А Совнарком не догонял, Что у неправильных наркомов Всегда неправильный финал. Я знал его, он пил и жил распутно, Но есть предел, и как-то раз под Новый год Во дворике, естественно под утро, Пустил я эту «вражину» в расход. Все вкривь и вкось пошло с того затылка, Стал плохо спать, отёки на лице, А в нашем деле лишняя бутылка Мешает точно выставить прицел. Расстрел - не детская забава. Напряг до колик в животе. На промах не имеем права - Врачам большая канитель. Пришёл черёд товарища Серова Погреться на Лефортовском очке, Дела мои пошли совсем херово - Подрагивать стал палец на крючке. И вот однажды в дверь мне постучали, Родной такой НКВДешный стук. Не ощутил ни страха, ни печали - Моей профессии не свойственен испуг. Хвала хрустящей гимнастёрке, Ура – скрипящим сапогам, Смерть на истории задворках Народа нашего врагам. Пока ломились, взял на грудь полбанки, Вошли, а я не мёртвый ни живой, Но после месяца допросов на Лубянке Отпущен был коллегами домой. Вообще-то отпустить могли бы сразу, Я жил по правде, жил не на бегу. Я просто честно выполнял приказы... Я и сейчас исполнить их могу.