Хозяин, в общем-то, давно себе я сам, И не умея церемониться с гостями, Я каждый вечер поднимаюсь в небеса, Чтоб потянуться вдаль за дикими гусями, Я каждый вечер поднимаюсь в небеса.
И мне не важен от синоптиков прогноз, Плевать на всё, когда идёшь на шторма штурм. Я пролетаю над Валдаем в море гроз, Вжимая в пепельницу тлеющий окурок, Я пролетаю над Валдаем в море гроз.
На землю брошенных российский деревень Я опускаюсь - далеко лететь не просто. И отдыхаю на полуденной траве, Лицом уткнувшись в опостылевшую простынь, Я отдыхаю на полуденной траве.
Летит над морем терпигорец - старый гусь, И я стараюсь не отстать, машу крылами. А там тепло, на дальнем южном берегу, А здесь, на кухне, греет нас горелки пламя, А там тепло, на дальнем южном берегу,
Воображение - не детская игра, Разорван мозг мой разноцветными огнями, И я ложусь в районе Мурманска в вираж, Оставив два пера охотнику на память, И я ложусь в районе Мурманска в вираж.
Как надоело всё - от кукол и до баб, Отдать бы жизнь природе-матушке на откуп, Но сил хватает лишь на то, чтоб сесть в кабак И заказать, как встарь, шашлык и двести водки, Мне сил хватает лишь на то, чтоб сесть в кабак.
Хозяин, в общем-то, давно себе я сам, И не умея церемониться с гостями, Я на концертах поднимаюсь в небеса, Чтоб потянуться вдаль за дикими гусями, Я каждый вечер поднимаюсь в небеса.