Серой впалою щекой упаду в подушку, В клетке золотой щегол продал свою душу. Щеголяет, глотку рвёт, а в груди-то пусто… Сам себе всё время врёт, оттого и грустно.
На вспотевшей простыне просыпаюсь утром, Стало вдруг непросто мне жить на свете мудро, И не высохнуть никак наволочке мокрой… От звонка и до звонка отбываю срок я.
Пей! Богу богово, А мне, убогому, Долю свою влачить… Пей, коли в дом зашёл, Всё будет хорошо, Выпьем, да помолчим… Выпьем да помолчим.
За бедой идёт беда, треснула посуда, Перевёртыш - календарь обманул, паскуда… «Днём рождения!» - кричу, а он мне: "Именины!", Вверх тормашками лечу коридором длинным.
Повалила буря лес – на осине ясень, Королям без королевств до сих пор неясен Этот грёбаный ответ на вопрос «что делать?» То ли красить в чёрный цвет, то ли, сука, в белый?!
Пей! Богу богово, А мне, убогому, Долю свою влачить… Пей, коли в дом зашёл, Всё будет хорошо, Выпьем, да помолчим… Выпьем да помолчим.
Так проходит день за днём, год летит за годом Вздрогнем тихо, отойдём - вот она, свобода, Лязг оконных двух щеколд, ангелу послушный… Я взлетаю и щекой падаю в подушку…
Пей! Богу богово, А мне, убогому, Долю свою влачить… Пей, коли в дом зашёл, Всё будет хорошо, Выпьем, да помолчим… Выпьем, да помолчим. Выпьем, да помолчим… Выпьем, да помолчим…