По глубоким ущельям ускоряет свой бег молодой, злой, из ахалтекинской... Силы свежей глоток, верный конь мой, Абрек, выпил вместе с водою аргунской.
Мы, теперь, спасены, нас укроет Шарой, в старой башне всё будет иначе... Если только мы раньше не ввяжемся в бой, ведь с Абреком мы крови горячей!
Я рванул поводок и вонзил стремена, призывая на помощь Аллаха! Да, лихие, сегодня, у нас времена! Но учти, я потомок вайнахов!
Этот грязный февраль, в серой слякоти снег, вместе с пОтом размажу по морде. Помоги мне, Аллах! Помоги мне, Абрек, сохранить мою честь, мою гордость!
Год стыда и позора, - гори он огнём, - долго будет из памяти стёртый! Но душевные раны напомнят о нём! - Этот бешенный, сорок четвёртый!
Сотни тысяч людей, совершивших намаз, отправлялись в большую дорогу. Ну а тот, что швырнул мой народ за Кавказ, он ей Богу, не верует в Бога!
Словно раненный волк, угрожая клыком, улыбаюсь злорадным оскалом! - Ты ответишь за всё, знаменитый НарКом! Грудь, твою, распорю я кинжалом!
В шею впился свинец, очень хочется пить, но лечу я, не чувствуя боли! Ты прости мне, отец,- не успел отомстить, и за то, что остался на Воле! Навсегда, я остался не ВОЛЕ...!