Мой дед был врагом народа, Отец офицером внутренних дел, Ну я уцелел, хоть и долго болел, Но мать меня просит, чтоб я песен не пел. Я ее конечно не виню, Но, что осталось мне еще - только вены на руках, А в ее сухих глазах - безысходность, боль и страх, Так и не поняв, как надо было жить и кто же враг.
Эй, ей-ей-ей! Черный ворон над домами все наглей и злей.
Наша жизнь сквозь ментовский прицел, Поэтапно в приказах стоять и ложись, Коммунизм иль фашизм, что же дальше, окстись, Это даже не смерть, но смертельная жизнь. Дети трасс и железных дорог, Что же держит вас здесь, ведь больше нет лагерей, Не осталось корней, а на гадов камней, Только водка и боль, да могилы друзей.
Эй, ей-ей-ей! Черный ворон над домами все наглей и злей. Эй, ей-ей-ей! Черный ворон над домами все наглей и злей
Мой дед был врагом народа, Отец офицером внутренних дел, Ну я уцелел, хоть и долго болел, Но мать меня просит, чтоб я песен не пел.