В одиночной камере моего сердца бродит, звеня цепями, седая любовница. Губы посиневшие на полотенце, Спас Нерукотворный в слезах горбится. Платье на любовнице тёмное, длинное. Пальцы все в перстнях, а губы в лести, день и ночь твердит она моё имя, теребит серебряный свой крестик. Крылья белоснежные за спиной спрятаны, перевиты розами её локоны, день и ночь бормочет она клятвы – сердце моё, сердце с разбитыми окнами!
Спас Нерукотворный на полотенце, разрешаю Музе делать прогулки. К одиночной камере моего сердца ей привозит слава чёрствые булки. Но люблю я, Господи, сухари чёрные и люблю серебряный её крестик, изо всех тюрем бегут заключённые, чтоб хоть раз послушать её песни. И опять в малиновом бродит халате, по ночам царапает смешные сонеты, не пора ли, солнце, готовиться к свадьбе, золотые цепи отдать на браслеты?! У рассвета нашего выкупить платья, расколоть замки, заколоть локоны и венчаться с нею, венчаться не глядя. Сердце моё, сердце с разбитыми окнами!..