Какой-то двадцать первый год. Портрет царя, как злая шутка. Какой-то там переворот. Нева штыком сверкает жутко. Нести засохший хлеб тайком Для недотроги ученицы. О, Боже, как же далеко С руки слетевшая синица. Как далеко горит свеча Немого замка в черных скалах И озеро с названьем: Чад. Лишь запах затхлый из подвалов.
Гори меж пальцами строка. Живите, колдуны и маги. Гори, строка, гори пока Горят сердца огнем отваги. Гори пока, хотя б одна Душа полна святого вздора, Пока срывает с плеч весна Ветрами плащ конкистадора.
Пока труба не скажет: «Нет!» – Губам, не знающим смиренья. Прекрасна будет смерть вдвойне На высшей точке вдохновенья! С трибуны крикнуть: «Господа!» Назло кожанкам меднолицым, Чтобы восторженное: «Да!» Прочесть во взгляде ученицы. Бежать и воронье дразнить. И обижаться, как подростку. И с беспризорником смолить В подвале затхлом папироску.