Ночь. улица, фонарный столб и где-то в облэнерго нашего хмельного гетто сидит мудак выключает свет. Интим бесплатно. Застряю на кухне. Наш мир к концу недели точно рухнет, и падает стакан портвейна на паркет.
И красной пеной закипает море. …запах соли, ветер, полоса прибоя… Очнулся. Посмотрел окрест. Никого. Сожусь за стол: бутылка, свечи, бумага, ручка, добрый вечер. Пишу: привет вам, дорогой Эрнест.
Я сожалею, что мы с Вами не знакомы лично. Не беспокою и стараюсь лаконично, чтоб не отвлечь от массы крайне важных дел. Я так старался наблюдать за Вами, хотел словами людям сердце ранить. Не получилось. Я старался, я старел.
Нашел ужасный старый серый свитер, стал бороду носить, живу без бритвы, и, главное, старался много пить. Я пил вино, наливку, пиво, виски, текилу из пупка, коньяк из миски. Я пил, стараясь музу приманить.
Не получилось. Я застрял на сцене, как-будто тромб, блуждающий по вене. И стыдно… стыдно Вам смотреть в глаза. Как-будто не исполнил то, что должен; не заточил, когда вскрывался, ножик; не зарядил, когда стрелялся ствол; окно забыл открыть, когда входил в него.
И порвется нитью нервною белая полоса. Загадал на звезду первую не верить в чудеса.