В тот год не шли дожди, и солнце всех любило всерьёз, кого-то грея, а кого-то ослепляя до слёз, и осень, как ей и положено, настала в первый день сентября, но время суток словно вдруг остановило свой бег, когда тебя оставил самый дорогой человек, но пережить любовь и боль сумела, как ни странно, ты, а не я.
День был обычный, и повсюду шли с работы домой, он был уже свободен, он бы мог встречаться с другой, но вместо этого зашёл к тебе домой и сунул в руки цветы: «Конечно, больно, извини» — «Да брось, о чём разговор», он быстро вышел, не желая продлевать свой позор, но оскорбление в цветах увидел, как ни странно, я, а не ты.
Неделя позже состояла, в основном, из дождей ты постепенно отвыкала быть нужней и нежней и приняла буквально тот расхожий тезис, то что Бог — судия; но иногда, когда над городом носилась гроза, ты, против сил, была готова пожелать ему зла но расценить то зло как грех сумела, как ни странно, ты, а не я.
Что будет завтра, знает только Бог, и тоже с трудом, ты будешь счастлива, и всё пойдёт своим чередом, и на твой век вполне останется любви, таланта и красоты и что бы ни происходило в этой жизни с тобой всё так же я стою незримо за твоею спиной, но, к счастью, в целом мире буду знать об этом только я, а не ты.