В час перед первым светом, В час когда все заснули, В час когда серый холодный ветер бродит по мостовой, В час когда снится небо Злой одинокой пуле, Тихая бабушка Джейн Фурсенко вспомнит свой первый бой.
Пусто в холодном доме, Зубы лежат в стакане. В маленькой кухне ни корки хлеба, пепельница пуста. Небо в холодных звездах - Где-то за облаками; Бабушка Джейн покидает тело, медленна и чиста.
(Там, на полвека раньше, Снова храпели кони, Хмуро вставало седое солнце, даже не жгло глаза. Было светло и страшно, Пахло огнем и кровью. Больше, наверно, уже не вспомнить, больше не рассказать.)
Как объяснить, что лучше Было уйти со всеми, Чем дожидаться прихода смерти в вечно чужой стране? Больше не греет душу Полуживое время - Скоро оно, как и Джейн Фурсенко, кончится насовсем.
Скоро исчезнут вовсе, Вместе с прошедшим веком, Люди, что помнили Джейн Фурсенко, дети другой страны. Снова проходит осень Вверх по холодным рекам; Спрячет постылых под первым снегом - ей они не нужны.
Но, собирая силы Перед последней дракой, Кто-то весной поднимает к солнцу радостные глаза: "Бабушка Джейн Фурсенко - Я не умею плакать, Брось за меня хоть слезинку с неба, я не вернусь назад..."