Я с Санькой рос в одном дворе, С ним выпивал, тонул, горел, Он - человек, каких не знала жизнь моя, Он всем в округе помогал, И отдавал, а не стяжал, И жил, в натуре, для людей, не то, что я.
Была одна у Саньки страсть, За эту страсть да хоть пропасть - Он голубей растил, безумно их любя. Птиц не покормит – сам не ест, И даже всех своих невест Водил сначала на свиданье к голубям.
А рядом зона номер два, Бывало, позовёт братва - Эй, Санька, слышь, спаси, братуха, жмёт тоска, Пусти над зоной сизарей, На сердце станет веселей, И воля будет на мгновение близка.
И пацанам через забор Бросал он чай и «Беломор», А сердцу доброму награда не нужна. Он никому не мог мешать, Его широкая душа Светила всем – от алкаша до пацана.
Санька, ты был мне лучший корешок, Санька, печаль накрыла, слышь, Санёк, Санька, с небес ты выгляни скорей, Увидишь, как в родном дворе Я запущу тебе на радость сизарей.
Но сбёг из зоны педофил, Сидеть чмырём не стало сил - На чердаке затих, затравленный и злой, Санёк ему – да хоть убей, Не трогай только голубей, Я принесу тебе и жрачку, и бухло.
Но на измене беглый был, На нож он Саньку посадил - Такую жизнь, святую жизнь посмел отнять. Когда паскуду вёл конвой, Он пожалел, что он живой – Да жаль не дали до конца его порвать.
Я в это времечко сидел, Вернулся – чуть не поседел И, как шальной, водяру пил четыре дня, Всё пил и верил, что вот-вот Дверь заскрипит, и друг войдёт, Пока не торкнуло на кладбище меня.
А с той поры прошло лет пять, Я бросил пить и воровать, Женился по любви на Санькиной сестре. И, как Санёк, через забор Бросаю чай и «Беломор», И вот завёл себе красивых сизарей.
Санька, ты был мне лучший корешок, Санька, печаль накрыла, слышь, Санёк, Санька, с небес ты выгляни скорей, Увидишь, как в родном дворе Я запущу тебе на радость сизарей.