У кого внутри расцветает любовь и голуби, у кого романтизм-гниль- художество — по базаровски. И поди разбери, что расцвело ей в голову, там уже не росток любви — там, пожалуй, заросли.
Просто это место... Они рядом и не стояли там, не смеялись и не целовались влёт. У нее тьма внутри солнечным светом залита, по-французски щебечут птицы и тает лёд.
Она смотрит на вывески так, будто хочет съесть их все. И случайным прохожим немного жутко. Ее голод тактилен, ей нужно наесться всласть. Ей мерещится, что в нее непременно вместятся все дома на проспекте и едущие маршрутки, будто она имеет над миром власть.
В ее мыслях живут легенды и совпадения, совы падают каплями с веток в лес. И человек, образующий прободение в самом сердце ее — и как он туда пролез?
Новый вечер зажжён. Старый памятник смотрит пристально на снующих людей советской еще закалки, зеленоглазо-едущие такси и нее, у кого что ни стих — то исповедь, а рука по привычке тянется к зажигалке, хоть она и не курит — он очень ее просил.
Кто идет по вспаханной борозде и кричит о любви каналам и перекресткам, а потом греет руки на чьей-то чужой звезде. Кто молчит, но ходя по проспектам-тезкам, ощущает что-то теплящееся везде.
"Я люблю тебя, слышишь? Ты — весна головного мозга. Эта улица - самое лучшее место здесь".