Чай остыл.И желание объяснять вместе с ним. Вся бумага в доме испачкана мыслями, тревогой и истерическим рвением помнить, но не жить.
А куда дальше плыть расскажет дворник,метрополитен, проводник, стюард, гид и, вполне вероятно, школьник. Кто угодно, только не мой собственный объектив.
Между нами 1000 дней профанации, черно-белой экзальтации, миллионы людей, песен, названий, выдранных из словарей. И сердце уже не помнит, кто из нас двоих был упрямей,а кто родней.
Вмятины на новой машине не сравнимы с царапинами душевными. Солнце печет воспоминаний сдобу - со вкусом вышло не очень, зато получилось румяно и сочно.
Тонкое рвется, черствое не ломается, красное идёт не всем. Только замечаний не надо делать тому, кто прошёл войну. А ведь в каждом из нас взрываются сотни упреков, бьющих еще больней, чем осколки снарядов или чужих ножей.
Послушай. Я рвалась к тебе, как контуженная. Я не знала, куда бежать,но целью было бежать. Я лететь не могла, но я желала летать.
Я отделалась от гравитации. Что любви до земли - ей по небу привычней шагать.
Но любовь зашагала отнюдь не к тебе, а куда-то вспять.
Вот бы знать, для чего это было все чувствовать, уничтожать, отвергать, лелеить, молить, спасать, учиться верить и ждать, нервничать, лгать,вспоминать, гнаться и гнать. Догонять и добивать.
Между нами рытвина общего непонимания, болото воспоминаний, обрыв годовалых стенаний, яма радости и любви, плача стена и горстка печали.
Мы сидим напротив друг друга. Молча смотрим в глаза. Ты пытаешься что-то понять. Но откуда знать тебе,милый? Откуда Тебе Знать.