Я видел во сне, как враги бичевали Христа. Свистели бичи, умирала во тьме Красота. По телу Страдальца кровавые струи текли. А женщины слабые плакали тихо вдали.
По телу Страдальца кровавые струи текли. А женщины слабые плакали тихо вдали.
О, как был измучен, о, как был изъязвлен Христос, Кто миру спасенье, любовь и надежду принес. Из тела Святого куски вырывали бичи. Глумились над Богом безумцы, слепцы, палачи.
Из тела Святого куски вырывали бичи. Глумились над Богом безумцы, слепцы, палачи.
Вдругвоин рукою взмахнул над Христом что есть сил. Не вытерпел я и его в содроганье схватил. – Чего ты хватаешь? – он крикнул, бесстыдно, грубя. И вдруг обернулся – и сразу узнал я себя.
– Чего ты хватаешь? – он крикнул, бесстыдно, грубя. И вдруг обернулся – и сразу узнал я себя.
Глаза и лицо – всё мое... Неужель это я? И острая плеть для бичей – неужели моя? В холодном поту я проснулся... Вокруг темнота – – Так значит я жизнью своею терзаю Христа?
В холодном поту я проснулся... Вокруг темнота – – Так значит я жизнью своею терзаю Христа?
«Любите друг друга» – ведь это Христовы слова. Но лишь суетою забита моя голова. «Терпеньем спасайтесь». Но я не умею терпеть. И резкость моя, как ременная, жгучая плеть.
«Терпеньем спасайтесь». Но я не умею терпеть. И резкость моя, как ременная, жгучая плеть.
Нежность и кротость – вот признак хороших людей, А я очень часто не лучше, чем гнусный злодей. Мне нужно быть агнцем, а я, как рыкающий лев. В душе очерствелой не дал урожая посев.
Мне нужно быть агнцем, а я, как рыкающий лев. В душе очерствелой не дал урожая посев.
Как в зеркале верном, увидел себя я во сне. О Господи, что же для радости надобно мне? И Бог мне ответил: «Безмерна Моя благодать. Чтоб праведным быть, надо слово Мое соблюдать».
И Бог мне ответил: «Безмерна Моя благодать. Чтоб праведным быть, надо слово Мое соблюдать».