В этом городе птичий полет шелестит быстролистыми кленами, В этом городе море поет, тычет в пристань губами зелеными, Но весна не открытий полна - открывашек, тоски да обманчиков. Я больна, черт возьми, я больна, мне не снятся красивые мальчики, Мне не снится горячая мгла, мне не снятся лесные красавицы, Мне - луна, тяжела и кругла, всё в открытые руки бросается. Я стою, растопырив глаза и раззявив ослабшие пальчики. Я то что, мне бы лучше назад, мне бы всё-таки вечер и мальчики, Или жить, или пить допьяна, мне б июль Будапешты с Варшавами, Но луна тяжела, и полна, и щекочет боками шершавыми... И я не знаю, что стало вдруг, Какой сломался рычаг, Но есть лишь пара дрожащих рук - И те от боли кричат.
Обратно время крутят года, Мотают века за день И мне теперь уже никуда, Замри, струну не задень.
Фонарь-аптека-остановись, Я путаюсь в падежах, Осталось только - ни шагу вниз И заповедь - удержать.
И бьется в потных ладонях свет, Полынный, горький на вкус, И вот сейчас бы немножко вверх - А я как раз отвлекусь,
И разбиваются в кровь слова, Течет ручейком тоска, Гудит горячая голова И нет ничего в руках.
Незванный ветер застыл в дверях, Расширен ночной зрачок И значит, рукописи горят, Которые не прочел.
А век за веки рванет - проснись, Мол, время-то истекло, Моя луна полетела вниз, Рассвет. Простыня. Тепло.
И вы не верьте, не верьте мне, Делите слова на два, Пока еще не начнет темнеть, Я даже вполне жива.
И ты звони, весели, шали, Играй с открытым огнем, Ведь я не знаю, случится ли Проснуться будущим днем.
Дура. Пока живешь - значит, пока нормально. Твой кареглазый ёж щурится из кармана.
Всё хорошо - к тому ж наша земля вращается, Твой сероглазый муж осенью возвращается.
Тоже спасибо, для тех, кто в каске - выживу, дотяну Плачет принцесса в забытой сказке: "Мама, хочу луну." Пыльный усталый загар на плечи - будто бы плащ - пажу. Да, я готова. Включайте вечер. Может быть, удержу.