Аля Кудряшева - Вчера был снег, сегодня снег... | Текст песни

• Тексты песен
• Аля Кудряшева
• Вчера был снег, сегодня снег...

Вчера был снег, сегодня снег - иду на поводу у всех, пишу нейтрально про погоду. Раз поезд через пару дней, то значит стоит сесть ровней и подвести итоги года.
Читали всё, вплоть до Гюго, да.
Читали всё - до ерунды, но впрочем, толстые труды попортили немало крови. Не миновал ладоней Манн, Вишневский тяготил карман, что ж, Томас Януша суровей, зато у Януша - роман.
Писала мало - но учтем, когда не пишем мы - растём на полстраницы в день, не ниже. А вот напишем - пустота, судите сами, господа, - продашь штук сорок старых книжек - потом полгода немота. И даже проза - вся не та.

Открыли новое метро. Там так же тычут под ребро с различной степенью успеха, а я под грузом рюкзака читаю Блока с КПК. Порою было не до смеха, но в целом как же без него. И музыка над головой.
Да, музыка. Пожалуй вот, что было важно в этот год, что было непереводимо на все другие языки. Важнее этой музыки была война. Необходимо сказать: родные невредимы. Но вот на нервах узелки.
Теперь серьезно. Я росла. Не в сантиметрах без числа, не вверх, не в бок, а вглубь куда-то. Пила, рыдала и спала. Решала срочные дела. Случилось три печальных даты, но мы привыкли. Каждый год - нет-нет, да кто-нибудь уйдет.

Да, кстати, чуть не каждый день мне приносил других людей - с различных уголков планеты. В начале - Сашка. Под конец явился Шурка - брат-близнец, не в Питере, в Москве, но это давно уж суть одной монеты. (эх, телепорт бы наконец)
Вернулся С. Он постарел, смотрел, как раньше - он смотрел, а я не понимала, что мне до этих взглядов \"как тогда\". Вот так любовная слюда в моей сердечной грубой штольне вся испарилась без следа. Там очень едкая среда.

Но это был прекрасный год, таких годов наперечет - не меньше двух, не больше сотни. Такие тяжело подряд - уж больно тормоза горят, летят покрышки, масло сохнет. Но охрененный звукоряд.
Судьба, не веря в глупости, сжимала ласково в горсти и говорила: \"Ты шути, пока что ничего выходит. Ты лишь не прогибайся в хорде - иначе, господи прости.\"
Хранитель же наоборот мной недоволен в этот год - грозился, обещал отречься, от возмущения потел. И покупал билет в партер. Произносил, рыдая, речи, так пафосно ломая руки, что мне хотелось делать трюки почище розовых пантер.
Законы вечные земли - как встретили, так провели - в кругу друзей, с сосновым чадом, крича и струны теребя. Да, Боже, с праздником тебя - с две тысячи девятым чадом. С удачным сетом. С новым чатом.
Таким был долгим этот год, что странно, что вот-вот уйдет весь этот дымный, больный, млечный. Одних не спас, других сберег, одним - Парнас, другим - ларёк. Восьмерка - это бесконечность, повернутая поперек.

Сухой остаток - вот со мной. Река пропитана луной, как солнцем - яблоко-ранетка. Насквозь - и можно отломать. Держу в руках ее ломоть с мерцающей внутри монеткой. Сухой остаток. Новый счет. И всё. А в общем, что еще?