Семнадцать лет просидел в скорлупе, И только вылупился на свет, Показался он ему не таким ярким и теплым, Каким он ожидал его будучи ребенком. Не замечал всех этих серых туч, накрывающих надолго, То место, то пространство, где ходит его тело, Где оно ложится спать, и чистит свои зубы, Где пьет с артистами своей жизненной труппы, А завтра лежит в весь день в кровати трупом, Но живым. Где вокруг на нем наживаются проходимцы, Продающее мороженое, кока-колу и леденцы Иногда из этих туч капают слезы этого парня или того, Кому он сделал больно. Порой он не заслуживает никакого нисхождения. Каждый отразится в зеркале в свое время, Узнает ли себя таким, каким его видят другие Или отвернется прочь и в свое отражение плюнет. А может полетит камень и все сомнения развеются, И он таким же останется, растоптав осколки совести. Его не запомнят люди, про него не напишут повести, Лишь на гранитном квадрате приклеят овальный рисунок. Это его фотография, пару цветов и кучка сосулек, которые скоро своруют. Порастет все сорной травой, пройдут годы и все забудут это проходимца, Который всегда стоял на своем, который не смог адаптироваться к тому, Кто его окружает. Замкнулся в себе и отчаялся, стал печальным и бессмысленным. Налысо стричься, ногти кусачками, не ровнять пилочкой. Выкинул ванну, теперь душевая кабина. Дрочит утром, в обед и на ужин, Интернет трафик ради порнухи. Однажды и это наскучило. Заебало на складе грузчиком. Более явно проявлялась внутренняя пустошь. В ней камни и рутинное болото, лягушки молчаливые и лес без эха, Некуда идти в такой безысходности, каждый день сущность намекала о ненужности, А он нуждался в поддержке, хотел увидеть искорку дружбы. Но видел лишь тень и над головой серые тучи, Они были даже когда все загорали, когда все купались и радовались жизни и отпуску лету А серый человек сидел рядом в полиэтиленовом плаще и зонтом, Он наблюдал за радостью и морганием улыбок загорелых лиц. Кусочки эйфории порхали как бабочки, его остерегались, не подлетали близко. Дорогих машин и солнца в воде блики. Он их видел, но не видел в этом смысла. Вечером домой, по пути в магазин за пивом и чипсами. Онлайн-фильм, порево, дрочка. Двенадцать. В одеяло закутываясь в одиночку, будильник на работу на 10 минут ранее, Чтобы утром после звонка подольше поспать, Чтобы опять проснуться, провести день и обратно в кровать, И такой же будильник, и такое же утро. От этих круговоротов стало совсем муторно. От этой жизни рвотный рефлекс. Против такой депрессии нет таблеток, Есть лишь одно лекарство, но оно – одноразовое. И он решился, Даже не стал глаза закрывать. Как голубь вылетел с крыши и увидел первый раз солнце Пускай он насмерть разбился, но почувствовал себя свободным.