Я вернулся с войны в отчий дом как погибший за Родину. Попрощаться с семьёй девять дней после смерти дано. И калитку открыл. И колодец прошёл и смородину, И дрожащими пальцами стукнул в родное окно.
Застонала изба. Пёс завыл за дощатым курятником. В тот же миг зеркала повернулись к холодной стене. И седой капитан, не стесняясь, начальство крыл матерно. Бедолага не знал, как сказать старикам обо мне.
А потом я ушёл поклониться Престолу Господнему. И Христос мне сказал: – Выправь плечи. Ты – русский солдат! Не пристало бранить пацанов, жизнь отдавших за Родину. Убиенным в бою полагается белый наряд.
И открыли врата мне мои молчаливые ангелы, Только старший спросил: – Ты откудова будешь, сынок? У французов есть Франция, у британцев есть Англия… Я сказал: – Из России!.. И старец вздохнул и умолк.
Я рюкзак на плечо – и пошёл по дороге неведомой. Позади горизонт – на Земле он всегда впереди. И увидел свой взвод возле самого светлого терема. И услышал: – Привет! Ну чего рот открыл?.. Заходи.
Я рванул... Побежал… К лучшим людям из лучшего прошлого. Сколько выпито слез – и совсем не по нашей вине. И рассвет полыхнул. И захлопали звёзды в ладоши нам – Взвод восполнил ряды. Только Мишка Стрельцов на войне.
Жизнь не выдала нам ничего, кроме рода и племени. А судьба расшибала ещё не окрепшие лбы. Мы учились стрелять – на любовь просто не было времени. И несли тяжкий крест – класть друзей в именные гробы.
И погибшие мы, но не павшие духом и совестью, Собрались в тишине навсегда и на веки веков! Я вернулся с войны рассказать взводу свежие новости И приказ получил – доложить, как там Мишка Стрельцов.
Я вздохнул и сказал: – Два раненья Стрельца не исправили: Он такой же чудак – всё считает себя молодым. Разреши, командир, нам с ребятами выпить за здравие, Чтоб последний из нас на Земле был подольше живым!