Всё теперь против нас, будто мы и креста не носили. Словно аспиды мы басурманской крови. Даже места нам нет в ошалевшей от горя России, И Господь нас не слышит - зови, не зови.
Вот уж год мы не спим, под мундирами прячем обиду, Ждем холопскую пулю пониже петлиц. Вот уж год, как Тобольск отзвонил по царю панихиду, И предали анафеме души убийц.
И не Бог и не царь, и не боль и не совесть, Все им "тюрьмы долой" да "пожар до небес". И судьба нам читать эту страшную повесть В воспаленных глазах матерей да невест.
И глядят нам во след они долго в безмолвном укоре, Как покинутый дом на дорогу из тьмы. Отступать дальше некуда - сзади Японское море, Здесь кончается наша Россия и мы.
В красном Питере кружится, бесится белая вьюга, Белый иней по стенам московских церквей, В белом небе ни радости нет, ни испуга, Только скорбь Божьей Матери в белой лампадке.