Начинаю с нуля – не от райских ворот, не от вахты, За которой в снегу – души тех, кто рискнул на побег, Чьи худые тела замостили кандальные тракты, И кому вечный сон – этот чистый нетающий снег.
Я начну не с того. Я в глазах твоих вижу начало Или пропасть свою – сам не знаю, лечу наугад. Вот и птица в ночи мне тревожно «Окстись!» прокричала. «Нету яблок в раю! Поворачивай, парень, назад!»
Да и то: позади – дом какой-никакой, хата с краю. Там с икрою бадья, самогон и у пирса баркас. И чего бы не жить? Лет за сто притащился бы к раю – Потихоньку, как все, в ком огонь потускнел да погас…
Проку с этих огней! Прометеев никто добрым словом Не помянет из тех, кто к потёмкам от века привык. Ослепят, а потом - снова тьма беспросветным покровом… Прозвенят, а потом - сброшен колокол, вырван язык…
Кони в стойле храпят и опилки копытами роют. Им бы волю, коням! Да и мне бы свой ветер найти. Эта боль на круги возвратится ненастной порою, И я вспомню тебя, - это будет начало пути.
Больше нечего ждать. Нету яблок в раю – и не надо! - Не за сладкую жизнь рвал я жилы и грыз удила. За тепло твоих глаз мне не жалко ни рая, ни ада. Как же мне столько лет твоего не хватало тепла!..
И они понесли, вороные мои, удалые, Вдоль по зимнику, вверх по застывшей молочной реке – К райским кущам – туда, где на вышках стоят часовые, Где не жалуют нас и стреляют по первой строке.
Пуля вырвала клок из души. Изменив место встречи, Кони рвут напрямик. Вот ворота разбил коренной. А в раю темнота, словно пёс, навалилась на плечи, Чьи-то тени вокруг обступили сплошною стеной.
Вот какой этот рай – для незрячих, немых да убогих. Здесь хоть криком кричи – ни души не разбудишь вовек. Без живого огня в олимпийском спокойствии боги. Лишь охрана не спит, - у Петра невозможен побег.
Хлещут ветки меня по лицу, словно чёрные плети. Как поэт говорил, «с яблонь дым» - погорели сады… «Разговоры в раю!» Я молчу. И сквозь яблони эти Вдруг увиделся свет, - тёплый свет! – и зажгла его ты.
Я тебя отыщу, отвоюю у тёмного рая, Брошу в сани – и прочь! Колея – путеводная нить. Пётр-апостол вослед перекрестит, ключами играя, И отпустит грехи, и прикажет: «Стрельбу прекратить!»
Мы вернёмся туда, где ветра паруса наполняют, Где дорога легка, где янтарь в серебре – зимний свет. Вот и мне 42. Вот и я лошадей погоняю И стараюсь успеть за последней любовью вослед.