Океан где-то там далеко подо мной, Облака норовят самолёт задержать. Но я рвусь к северам, словно птица – домой, И чем ближе снега, тем теплее душа.
Над Россией лечу невидимкой в ночи, А Россия во мгле, как пятьсот лет назад. Где-то красный петух во всё горло кричит, Где-то новый пророк открывает глаза.
Там блестят топоры иноземных стрельцов, Там из Углича колокол тянут в Тобольск, Там балтийским ветрам подставляет лицо Великан – бомбардир с детства скроенных войск.
Не двуглавый орёл, так снопы в кумаче, А всё та же трава меж костей Соловков. Золотой эполет под плащом на плече У безродного старца. Да кто ты таков?..
Русский север, укрой одеялом следы Уходящих на юг за святою водой. Русский север, оставь каплю мёртвой воды, Чтобы горечь убить в океане живой.
Птица может без сна и без пищи лететь, Если знает, что там впереди – хорошо. Человеку дано знать про жизнь и про смерть, И что счастлив лишь тот, кто дорогу нашёл
От земли до небес и с небес до земли. В этот радужный мост вбито столько гвоздей, Столько рук сбито в кровь, чтоб увидеть смогли Даже те, кто слепы, путь к далёкой звезде.
Вот он, Лобный помост четвертованных строк, Вот он, бунт Пугача и есенинский смех, Вот Высоцкого крик и взведённый курок: У стрелка без лица хватит меди на всех…
Целься, враг мой, в прицел без прищура гляди: Это зеркало, - сколь ни стреляй, всё в себя. Самолёт мой – Пегас, не сдавайся, лети К северам, к северам, от натуги сипя!
Повернулась земля с боку на бок, - и край Одеяла поднял с ног Нагаевский крест. Магаданский маэстро, прошу, поиграй На колючей струне золотых этих мест!