Любовь? Она самая, настоящая! Ну, а если присмотреться, где-то рядышком ещё и вера, и надежда, и мечта! А у тебя? Ты живёшь? Живёшь какой-то странной надеждой, надеждой на то, что никогда не сбудется, не сбудется, потому что до сих пор не сбылось. Не сбылось, потому что это – мечта, а мечты сбываются очень редко, ибо они для того и созданы. Они и созданы лишь для того, чтобы сбываться иногда. Сбываются цели, реальные цели, когда ты знаешь, что нужно для их достижения, ты знаешь, что для этого нужно сделать. Ты знаешь, что сделаешь то-то и то-то, и то, что ты хочешь, будет твоим, твоя цель – она будет твоей. Ты её сможешь обнять, расцеловать, расцеловать крепко-крепко, обнять крепко-крепко, но твоя цель – это всего лишь детская мечта о ней, которая действительно достойна того, чтобы мечтать столько лет. Мечтать о ней, чтобы услышать холодное «Нет». «Нет», и у тебя больше нет мечты, у тебя была мечта, у тебя была вера, любовь, надежда. И вот сначала умерла вера. Вера умерла в тот день, когда мечта ответила «Нет». «Нет», и у тебя больше ничего нет. Умерла вера в людей, умерла вера в искренность, умерла вера в любовь. В любовь? В какую любовь? Прошли те времена, когда... когда что? Когда прекрасные дамы бросались в объятия своих кавалеров лишь за то, что те посвятили им стихи. Стихи? Какие стихи? Стихи про любовь. Какая любовь? Прошли те времена, когда рыцари пели серенады под окнами возлюбленных, прошли, безвозвратно прошли. Ну, а как же сейчас? Сейчас это всё иначе. Вера умерла, осталась любовь, любовь, которая умирает медленно и мучительно. Она медленно и мучительно цепляется за слова и взгляды, как соломинки, спасительные соломинки. Любовь не хочет покидать этот свет, этот белый свет. Но без веры она – ничто, она без веры – ничего. Ничто невозможно любить не веря. Умирает любовь, остаётся надежда, надежда, как известно, умирает последней. Надежда на то, что любовь вернётся, что вера воскреснет, раздастся телефонный звонок, который тебя разбудит и вернёт к жизни, и твоя мечта скажет: «Я пошутила! На самом деле я тебя люблю». Любит? А по ночам ты вдруг просыпаешься от того, что приснилось её лицо, её глаза, так близко! Ты задаёшься вопросом: «Почему я не могу прикоснуться своими губами к её губам, к её щекам? Почему? Почему я не могу провести рукой по её волосам? Почему?» Ты встаёшь и долго-долго ходишь по комнате, тёмной комнате, упираешься лбом в холодную стену. «Зачем топтать мою любовь? Её и так почти не стало. Я разбиваю руки в кровь, я не сошёл с ума, так надо» – приходят на ум слова песни. Удар, слабый удар, тебе даже не больно. Да больно! Больно, больно, всё больно! Перед глазами её лицо – больно. Ты хочешь прогнать его, заменить другим, но не можешь, это сильнее тебя. Ты не можешь представить себе её другой – и ещё больнее. Ну, она-то счастлива, и это – главное! А зачем она тебе нужна? Чтобы сделать счастливым себя или её? Наверное – и то, и другое, но будет ли она счастлива с тобой? Приходит и час надежды. Надежда закрывает глаза, глаза мутнеют, дыхание становится слабее и исчезает вовсе. Её сердце – оно больше не стучит. Звучит туш, протяжный звук трубы, глухие удары барабана, стук лопаты, искусственные цветы, и ты стоишь на холме, с которого можно увидеть все части света, который больше тебе не мил. Перед тобою три могилы: вера, надежда, любовь. В этот момент ты отворачиваешься и уходишь прочь с кладбища, где ты только что схоронил всё своё самое святое, святее может быть только твоя мечта, мечта, которая почему-то не стала целью. И ты идёшь по дороге и чувствуешь, как обретаешь новую веру, а вместе с ней и любовь, и надежду. У тебя будет новая мечта! Мечта, которая станет целью, целью, которую ты непременно достигнешь или не достигнешь. Всё равно всё закончится маршем, разница лишь в том, каким – траурным или победным – не знаю! Ну и что? И что теперь остаётся делать? Остаётся просто жить! Жить по-настоящему, жить всем сердцем и душой, жить с открытыми глазами. Живи!
Гуру Песен