Этот город застрял во вранье, как "Челюскин" во льдах, Погрузившийся в ад и частично восставший из ада. Наше общее детство прошло на одних букварях, Оттого никому ничего объяснять и не надо. Отчего ж мы кричим невпопад, и молчим не про то, И все считаем чужое, и ходим, как пони, по кругу? Вы не поняли, сэр, я отнюдь не прошусь к вам за стол, Мне вот только казалось - нам есть что поведать друг другу.
Этот город застрял в межсезонье, как рыба в сети - Стрелки все по нулям, и не больше, не меньше. Мы почти научились смеяться, но как ни верти - Что-то стало с глазами когда-то загадочных женщин. Хочешь, я расскажу тебе сказку про злую метель, Про тропический зной, про полярную вьюгу? Вы не поняли, мисс, я совсем не прошусь к вам в постель, Мне вот только казалось - нам есть, что поведать друг другу.
Мне никто не указ, да и сам я себе не указ - Доверяю лишь левой руке, маршруты рисуя. Ну а тот, кто - указ, он не больно-то помнит о нас, Да и мы поминаем его в беде или всуе. Что казалось бы проще - вот Бог, вот порог, Что же снова ты смотришь в пустынное небо с испугом? Вы не поняли, Лорд, - я отнюдь не прошусь к вам в чертог, Мне лишь только казалось - нам есть, что поведать друг другу.
Место, где свет, было так близко, что можно коснуться рукой, Но кто я такой, чтоб оборвать хрустальную нить - Не сохранить, прошло столько лет, И нас больше нет в месте, где свет...