Давным-давно, в магазине "Книги" Работал я экспедитором-грузчиком. Входившая в моду профессия барыги Заставляла меня относиться к книгам, как к мусору. В то время произошел случай со мной, Точнее, неприличный случай с моим начальником. А моим начальником была женщина-алкоголичка. Она пила, как лошадь, работала, как вол. "Под небом голубым есть город золотой", - Ей очень нравилась эта песня. Временами у нее начинался запой, Шаг за шагом она приближалась к бездне. К бездне, в которой, если лететь до самого дна, Можно попасть в Золотой Город прямиком. Забыл сказать: она пила не одна, А с мужем своим, телемастером, обычным мужиком.
Однажды приходит она рано утром на работу И сразу вызывает меня: - Иди и купи портвейна на сотку. По тем временам это было до хрена! Мы сели пить, и примерно к обеду Выпили все, что я на сотку принес. - Сходи еще, я домой не поеду: Останусь здесь ночевать. - Не вопрос, - Я отвечал, еле ворочая язык. До этого мы, кстати, сидели молча, Ее глаза были, как два входа в тупик. Мы выпили еще, и я услышал такую Историю, достойную пера Генриха Сапгира: Мать ее мужа разрешала этому мудаку Юре Днем изменять жене в своей квартире. Сама же отмазывала его перед женой, Говорила, что он пожрать к ней заходит. "Под небом голубым есть город золотой", - Пришла мне на ум одна из ее любимых мелодий. - И как же вы вычислили этого вонючего козла? - Спросил я, вытягивая сигарету из ее пачки. - В обед случайно к его матери я зашла, А она открыла дверь, не надев собачки. Он валялся на диване с какой-то блядью, А мать слушала в это время "Маяк". И тут она заплакала. Она плакала до вечера, и мы пили коньяк.
Вскоре ее уволили за пьянство, Потом и меня поймали на воровстве. И я всегда вспоминаю об этом блядстве, Когда читаю в своей трудовой книжке, Что уволен по статье...
Город тупиков, гаражей и заборов, Рождает истории, одна паршивей другой. Я стою на пустыре с трудовой книжкой вора И пою: "Под небом голубым есть город золотой".