Двадцать первое. Ночь. Понедельник. Очертанья столицы во мгле. Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле.
И от лености или со скуки Все поверили, так и живут: Ждут свиданий, боятся разлуки И любовные песни поют.
Но иным открывается тайна, И почиет на них тишина... Я на это наткнулась случайно И с тех пор все как будто больна.
ГОСТЬ Все как раньше: в окна столовой Бьется мелкий метельный снег, И сама я не стала новой, А ко мне приходил человек.
Я спросила: "Чего ты хочешь?" Он сказал: "Быть с тобой в аду". Я смеялась: "Ах, напророчишь Нам обоим, пожалуй, беду".
Но, поднявши руку сухую, Он слегка потрогал цветы: "Расскажи, как тебя целуют, Расскажи, как целуешь ты".
И глаза, глядевшие тускло, Не сводил с моего кольца. Ни один не двинулся мускул Просветленно-злого лица.
О, я знаю: его отрада - Напряженно и страстно знать, Что ему ничего не надо, Что мне не в чем ему отказать.
1 января 1914
О нет, я не тебя любила, Палима сладостным огнем, Так объясни, какая сила В печальном имени твоем.
Передо мною на колени Ты стал, как будто ждал венца, И смертные коснулись тени Спокойно юного лица.
И ты ушел. Не за победой, За смертью. Ночи глубоки! О, ангел мой, не знай, не ведай Моей теперешней тоски.
Но если белым солнцем рая В лесу осветится тропа, Но если птица полевая Взлетит с колючего снопа,
Я знаю: это ты, убитый, Мне хочешь рассказать о том, И снова вижу холм изрытый Над окровавленным Днестром.
Забуду дни любви и славы, Забуду молодость мою, Душа темна, пути лукавы, Но образ твой, твой подвиг правый До часа смерти сохраню.
Лето 1917
ВЕЧЕРОМ Звенела музыка в саду Таким невыразимым горем. Свежо и остро пахли морем На блюде устрицы во льду.
Он мне сказал: "Я верный друг!" И моего коснулся платья. Так не похожи на объятья Прикосновенья этих рук.
Так гладят кошек или птиц, Так на наездниц смотрят стройных... Лишь смех в глазах его спокойных Под легким золотом ресниц.
А скорбных скрипок голоса Поют за стелющимся дымом: "Благослови же небеса - Ты в первый раз одна с любимым".
1913
ОН ЛЮБИЛ... Он любил три вещи на свете: За вечерней пенье, белых павлинов И стертые карты Америки. Не любил, когда плачут дети, Не любил чая с малиной И женской истерики ...А я была его женой. 9 ноября