мы говорили ни о чём. и разговор стекал в запястья. вдыхать размытые огнём глаза. дороги по зеркальным косогорам. споткнулась девочка слегка, а ветер серебрил уставший голос и плыл отчаянно и не спеша.
на подоконнике сидеть, вжиматься в стекла звуком. ссутулившийся миг, твоя отравленная временем рука держала мои мысли так уютно.
и запылённых мостовых пронзительные крики. которую по счёту жизнь мы назначаем место встречи, сверяем стрелки на часах, приходим точно в срок, друг друга нежно видим, но с горечью проходим мимо.
и телефонные звонки из канцелярии небесной. и маленькая книжка, и стихи. и ты, и ты, и только ты, и памятник тринадцати порокам.
и мокро дождь укрыл древесных перекладин лица. ты постелил на них печаль, а я на краешек присела. звенели электричек голоса, и что-то у меня в груди звенело.
квартира белых стен. в углу китайские кроссворды разгадывал весёлый человек, а я испуганно в тебя вжималась. и запах остро-горький бил в ноздрю, а на полу растаявшие дни пытались спрятаться в кроваво-чёрных лабиринтах.
и первая секунда взгляда как электричество ударила меня, от кончиков волос до мягких пяток прошла безумная волна. глаза в глаза. как воздух в небо. моя изнеженная белая рука в твоих губах на миг исчезла. я прятала себя в себе, но спрятаться в тебе хотела.
меня так много для меня, с тобой хотела поделиться, но оказалась не нужна в своём пронзительно наивном и очень глупом детском вскрике.
и на груди моей так мягко твоя пробитая сомнением голова. и обнимать беззвучно и протяжно не сказанные нежные слова. и рядом кто-то говорит о том, как мир устроен. структура неба, притяжение дна.
а ты лежишь, молчанием горишь, и в первый раз я ощущаю, что мне действительно плевать, как этот отражённый мир устроен. материи, энергии, магнитные поля. ах, только бы твоя святая голова не соскользнула бы куда-нибудь, осталась на моей груди и грела гулкий стук растерянного сердца.
ах, девочка, скажи, ну, сколько тебе лет? мне пять. а может быть, и три. поэтому я не умею держать себя в руках, я знать не знаю странных правил, которые придумал кто-то до меня.
и из последних сил сжимать твои растерзанные ночи, пока ты ищешь сонную дорогу, чтобы взлететь к своим Богам.