Застегну на замок все секреты И отправлю далеко - в Рай, Где будет знать ответы, Лишь шестиструнный самурай.
Но слово -как утро рвется наружу, Я губы сжимаю и яд принимаю, Что б не оступиться, но ноги как спицы Тащат меня по мели. И все без разбора за забором громко молчат о личных дневниках, моих дневниках.
Но все равно месяц прояснится, В грязной луже или в реке. Зачем тогда на небо молиться? В этом многословном бардаке
Но слово -как утро рвется наружу, Я губы сжимаю и яд принимаю, Что б не оступиться, но ноги как спицы Тащат меня по мели. И все без разбора за забором громко молчат о личных дневниках, моих дневниках.
Но слово -как утро рвется наружу, Я губы сжимаю и яд принимаю, Что б не оступиться, но ноги как спицы Тащат меня по мели. И мне все равно, что за диким простором Громко молчат о личных дневниках, моих дневниках