"Человек из телевизора". Радио "Эхо Москвы", 09.11.2013. О фильме «Германская головоломка»
Давайте мы начнем с Владимира Познера. Это программа, которую ждали и для него она очень важна. Именно это путешествие.
А. БОРОДИНА - Я думаю, да и если с конца начинать, то мне кажется, что это вообще главный фильм Владимира Познера, лично для меня как для зрителя самый интересный из предыдущих четырех хотя, безусловно, я с интересом смотрела и «Одноэтажную Америку», потом были фильмы о Франции и Италии. И вот сейчас о Германии, который начался 5 ноября в эфире Первого канала и идет по две серии за вечер. И еще осталось две серии. В понедельник или вторник, кстати, может быть у нас, собственно есть программа, потому что либо будет в понедельник цикл Владимира Познера и тогда нам покажут во вторник. Очень противоречивые я читала вопросы к эфиру и в фейсбуке мы обсуждали. Да, я прошу прощения, в 23.30 в понедельник будет заключительная серия вместо эфира Познер, будет заключительная серия «Германской головоломки».
К. ЛАРИНА – В понедельник вместо Познера будет другой Познер.
А. БОРОДИНА - Но я отношусь к числу тех людей, которые с невероятным интересом смотрят этот фильм. Именно потому, что он абсолютно авторский, именно потому что он личный во многом, оценочный. Очень оценочный. И потому что я уже даже с каждой серией жду, что же еще скажет Владимир Владимирович, что ему не нравится в Германии.
К. ЛАРИНА – А ты объясни, почему для него так важен этот цикл. Именно Германия.
А. БОРОДИНА - Даже в официальном пресс-релизе Первого канала, который рассылается в прессу, здесь есть прямая речь Владимира Познера, и в фильме это постоянно рефреном проходит, что это самый сложный для меня фильм, несравнимо сложнее, чем все остальные. Потому что Германия связана, прежде всего, с детскими воспоминаниями. Владимир Познер вместе с родителями приехал в Берлин в 1948 году, я посчитала, ему было 14 лет. И с 1948 по 1952 они жили в Берлине. И поскольку мне доводилось и лично общаться с Владимиром Владимировичем, это есть в его книге и разных интервью, он рассказывает о том, как тяжело ему было жить в Германии, потому что он учился естественно в школе советской. Где учились дети русские, потом учился с офицерами, те, кто не успел во время войны получить образование. Он не знал русского языка, и для него это было настолько все тяжело и в личном плане, много деталей. И он собственно говорит, что это были самые тяжелые годы в моей жизни. И мне кажется, что эти слова они должны быть ключевые, когда ты начинаешь смотреть фильм. В Берлине у Владимира Познера живет дочь, и в последних сериях будет рассказ, там же родился…
К. ЛАРИНА – И внук немец.
А. БОРОДИНА - Получается да. Наполовину, муж дочери немец. И мы когда говорили с коллегами обсуждали, достаточно часто бывает в Германии, но вот это тяжелое отношение его из детства просто мне кажется, сквозит, наверное, в каждом втором фрагменте этого фильма. И поэтому невероятно интересно. И вообще я считаю, это мое оценочное суждение, к Владимиру Познеру можно относиться по-разному, критиковать, масса претензий. Но человек, которому в апреле исполнится 80 лет, с таким стажем за спиной мне кажется, что в силу своей профессии он уже может позволить себе сделать такой авторский фильм со своей авторской оценкой. И еще забегая вперед, обычно такие фильмы, которые идут поздно, а заканчивается, две серии подряд идут, полвторого ночи, они собирают достаточно небольшую аудиторию. Очень хорошие рейтинги. Даже проект авторский Владимира Познера не может похвастаться такими цифрами. Из чего я делаю вывод, что смотрят не только те, кто привык поздно ложиться спать, а наверное чуть больше, чем обычно смотрят в это время. Это для меня было отчасти неожиданно, потому что фильм требует постоянного внимания. Он такой густо сконцентрированный.
К. ЛАРИНА – Давай для того, чтобы несколько другое мнение было озвучено, я тут обращаюсь к нашим слушателям, которые прислали на наш сайт свои впечатления, в том числе от передачи. Вот пишет наш слушатель под ником marengo: «С каким-то маниакальным упорством настаивал на том, что в Германии смотреть нечего, кроме концлагерей,