На Молдаванке музыка играет, А Сонька-лярва пьяная лежит. Какой-то штырь ей водки наливает И на такой мотив ей говорит:
\"Я не могу тебя любимой называть,- Прочитаны страницы жуткой сказки, Как часто я смотрел в твои глаза, В которых море лжи и бездна ласки.
Я не могу тебе простить и позабыть Твоих измен в чужих постелях с кем попало. Я поздно понял: ты другой не можешь быть, Что ты под старость мою душу обокрала.
Ты этой ночью в черной \"Волге\" унеслась, Но не в такси - а в той, что с номерами с нулями. Тебе давно уж безразлично, где упасть, Как безразлично все, что было между нами.
А накануне ты спала с ментом,- С одним из тех, что охраняют зоны. И твои мысли были не о том, Что ты презрела совести законы.
Воров \"в законе\" в наше время нет давно, Да и с вендеттой мы знакомы по наслышке, Но я клянусь, что если б было мне дано,- Приговорил тебя без жалости б я к вышке!\"