[Так беспомощно обидно: Целый месяц перед сном Согреваться от молитвы - Не твоей спины теплом.] …. Этот месяц был ненужным: Тридцать дней и сутки к ряду, Как измученный фашистом И расстрелянный отрядом.
Только форма грязной масти Выдаёт во мне солдата - Нет ни сил, ни прочей власти Подниматься мне за брата.
Воевать, сжимая губы, Закусив рукав от боли, Выстрелы - дверные стуки, Постоянный запах крови… Не могу.
Нет жизни в теле, Смысла и хотения биться. Я встаю на бой со всеми - Не герой - самоубийца.
[Первый месяц в одиночку - Некого встречать с работы. Утро, день и вечер с ночью… Руки, губы, шея, ноги… Нет тебя.]
И что теперь мне? Что мне эти офицеры? Долг - какое сучье слово, Им оправданы потери,
Им я призван в эту бездну, Им терять тебя я должен. В нас вбивают эту веру, Как Евангелие Божье.
Дезертировать убитым - Путь вернуться в самом вскоре, Если только здесь не кинут В общее под небом море.
Кто-то перед смертью самой Вспоминает всех любимых - Образ твой, как непрестанный На глазах моих сонливых.
Значит я давно убит был, Жизни потому не чую. Днём под пулями забытый, Сам с собой в ночи воюю.
Целый месяц привыкаю: Не стрелять, терять по капле… Как в ладонь вбивают сваю, Так приходит снова завтра. … [Мне б обнять тебя руками, Чтоб, уснувшую под светом, Унести бесшумно в спальню И укрыть косматым пледом
Прежде, чем приду навечно В спальню ту в окне звездою. Я с тобой весь этот месяц - Там - не здесь, хотя б душою.]