Небо стянуто неводом горькой грозы.
В лужи сочная падает селядь.
Солью пахнет сентябрь изумрудной слезы.
Суетится по горнице челядь.
Барин мне говорит оседлать лошадей.
Торопитесь дрожащие пальцы!
Режет тучи лохмотьями месяц-злодей,
Кот мурлычет под храп постояльца.
Он пришёл из ночи, пьян и кожею бел,
Наследил перегноем в передней,
И избегнуть в поместьи никто не сумел
Его громких, как ярмарка, бредней.
Будто парус рубаха моя на ветру
Над фарватером мокрой дороги...
Мы у стен монастырских уже по утру.
Сердце тонет в разливе тревоги.
Вдруг стихает зловещий стихии напев,
Слышно лишь завыванье монахов...
Так предбурье всегда набирает разбег
В ранний час неунявшихся страхов.
Возвращается барин. Осанкой угрюм,
Обернувшись отчаянно старым.
«Ворочаемся». Голос – глухой, словно трюм
Под завязку набитый товаром.
По дороге домой барин – рот на замок,
Сам не смею промолвить и слова,
Опасаюсь закинуть вопроса крючок:
Вдруг не выдержит лодка улова?
Вот и снова ненастье. Небес океан
Опровергнут на черную землю,
Рвёт охапками сосен стволы ураган...
Я ж погоды стенаньям не внемлю:
Смыт волною с коня, барин – камнем на дно
Опускается с мрачной улыбкой,
Будто жить или сгинуть ему – всё равно.
Вслед ныряю я с лошади зыбкой.
* * *
И когда сорока по прошествию дней
Наконец нас отпустит пучина,
Знаю: барский рассудок останется в ней
Вместе с тайной воскресшего сына.
артм еще тексты
Оценка текста
Статистика страницы на pesni.guru ▼
Просмотров сегодня: 2