В свете зорь позволь рукой снять твою боль, Mi amor, мы знаем к вратам от ада пароль, Но нам порой сняться сны про мир и любовь, Когда в щеки врежутся слезы, терзая душу и плоть. Сероглазый король воров променял ключи от мира дорог на вечный покой, в сечи веков, за эфира кусок. Все для того чтоб я мог прильнуть к тебе на часок горячей щекой. Кто я такой? Твоей детской сказки герой, или тяжелый порок. Как бы там ни было мыслей поток достанет до облаков, чтобы попасть дождем к милым стопам твоих ног, впитаться в пыль и песок. Мой тесный мирок без тебя бы стал бы навеки тюрьмой. Веки молекулы тьмы слепят, навалившись тяжелой горой. Лезвие света наискосок, твой натры бросок твой сон. И я бы не смог.
Гадая дальше на розе ветров, Когда суждено нам встреться вновь, Храня в душе обрывки дорогих слов И наших снов. Чистого неба даров. А листья писем падали, Ветер приносил крылья жар-птиц и ангелов.
А листья падали, ветер приносил запах падали. Правда ли что крысы перед смертью перегрызли кабели, У врат райского сада ли, мою душу изрубили саблями. Где-то там, вдали, под звуки мандолин, с пьяными бабами Летели мои дни шумными таборами, темными кадрами, клубами, барами. Трудно не проронить. Ты мне подари Солнце, свет что в груди бьется. Не просто взрастить золотые колосья (???) после ненастья, небо вылезло и будет счастье. Прости, напор страсти не даст ранам зарасти, Не спасет от напасти. Во власти Джа единым целым сделать части наших душ. Где-то там вдали.
Гадая дальше на розе ветров, Когда суждено нам встреться вновь, Храня в душе обрывки…
Рук твоих тепла мне не хватает в этом мире полном зла. Где детвора порой торгует солнцем на углах, до утра, пока их не рассеет пенье божьих птах. И в моих снах… Ты в образе ангела Господа, Цветок огня во льдах Врангеля острого. Лягу у ног твоих погибать. Но стада Здесь не пройдут, Топотом кованых копыт эту мелодию не сорвут. И ты меня не забудь Пусть это пение тебе горячим ветром наполнит грудь, Прозрачным светом укажет путь, откроет суть. Жуть, муть уйдут, и я буду тут как тут. Любовь как ртуть. Артур Скотт теплом души сотрет узоры инея, Здесь только Ты и Я.