1 Корабль спит, в безмолвье погружен. Распахнуты ладони мироздания, Принять готовые беспутное создание И обмануть манящим миражом. Проложен путь, маяк извечный познан, Голоперо в дрожащих пальцах, стой! Мой навигатор в дымке колдовской, Прикрой глаза. Ты слышишь? Это звезды. Ты улыбаешься. Невинное дитя, В ладони - свет, ложится тень на карту, Я слышу запах летнего дождя... Но ритуал окончен. Ключ ко старту, Реальность рвется, искрами блестя... ...Сознание ласкают пальцы Варпа.
2 Сознание ласкают пальцы Варпа, Безвкусен чай, почти неслышим текст, Бессмысленен осознанный протест, И месть тепла, а потому - не сладко. Кошачий шаг неслышим в темноте, Крадётся ночь. Мне холодно и больно. Глушу самосознанье в алкогольной, До смеха безыскусной Пустоте. Я одинок. Я брошен сам собой На растерзание ненужному таланту Опутанный неясной ворожбой, Застывший смех, лицо комедианта - За маской снова спрятался изгой. Блестит цыфирь латунного секстанта.
3 Блестит цыфирь латунного секстанта. Считаю дни, а мнится, что года. Печать усталости вновь на чело легла И мне мерещится молитва секунданта. Шагов - пятнадцать. Пистолета - два. Опять дуэль, но с кем? Кому придется Отдать свой шанс опять увидеть солнце В обмен на тень орлиного крыла? К чему всё это? Кто ты? Кто вы? Кто я? Скрипят слова, как по стеклу ножом И кажется, что в комнате - лишь двое. Прижмусь к окну, но там, за витражом, Бесчинство призраков зашлось безумным воем!.. Я в невесомости. Я слеп и обнажен.
4 Я в невесомости. Я слеп и обнажен. Я препарирован. Повис в прозрачной колбе, Вот-вот сорвусь, как капля на иголке, Что поднята из лужи божеством. Заточен скальпель, режет ткань времён, Три нити в ряд и три стежка на рану... Прошу, не трожьте веки - слишком рано, Я всё еще Орлом не заклеймён... Игла в руках. И вот, к стежку стежок. Сомкнулись губы, и кричать уж поздно!.. От боли жилка долбится в висок. Зашили рот. Стежков, как будто, восемь... За мной остался лишь один должок - Немой рассказ о том, что будет после.
5 Немой рассказ о том, что будет после, Восьмая нота, самый новый цвет... Всё это здесь, где меж твоих конфет Рассыпались мои стихи и кости. На гранях блик и не прочесть итог. d100 d10 - смутные пророки, Сцепились вновь в какой-то древней склоке Их рассудить сумеет только Бог. Твои улыбки, шелк касаний к коже, Я влип в покой, как в шоколад - фундук. Все ж, до чего с тобой мы не похожи... За шагом шаг, с носочка на каблук - О чем молчат твои глаза и ложе, Расскажут кости, выпавши из рук.
6 Расскажут кости, выпавши из рук, О материнской нежности и ласке, Латунной гильзе, оружейной смазке И истинном значеньи слова «друг». Об истинном значеньи слова «враг», «Чужак», «предатель», «еретик» и «ксенос»... ...твои духи напомнят слово «вереск», Когда ты, Мама, вспомнишь о духах. И в тишине, забывшись пыльной книгой, Перечесленьем слов, боёв, заслуг, Горячим чаем с запахом черники... Я, вдруг, пойму, что Хаос - многорук, Что все мечты и сны равновелики - Паденье вниз здесь не разбудит звук.
7 Паденье вниз здесь не разбудит звук. Здесь звук не спит, звенящ, грохочущ, буен, Молебны и литании штурмуют Механистичный рокот центрифуг. Ноль. Единица. Единица. Ноль. Скрипичный стон матиматичен, верно. Верны каноны древнего паттерна, Надёжен разума логический контроль. Творится алгебры древнейшая волшба, Пусть «эврика» - не самый частый возглас, Металл надёжно спрятал черепа. Двоичный код, что множится, как хорус напомнит каждому, что плоть его слаба. - Останется безмолвным дикий космос. 8 Останется безмолвным дикий космос, Мы все уйдем сгорев, перегорев, Оставив надоедливый напев, Свечной нагар и этот сладкий соус Бесформенными пятнами на днях, Которые пора считать бы прошлым - Постыдным, глупым, горестным и пошлым, Как странный запах грязного белья. Пора забыть, простить, в конце концов, Лишиться стен избитого шаблона... ...Не видеть бы во снах твоё лицо, Что скрыто тенью... смерти? Капюшона? Пока летит из рук в огонь кольцо, Меня окружит солнечной короной... 9 Меня окружит солнечной короной, Расплавит плоть и вытопит весь грех, Налипший от беспечности утех, От горделивости и брани пустозвонной, От крапа в картах, неуёмной лжи, От похоти и страсти, пьянки, дури, Позорного стремленья к конъюнктуре И от повадок желчного ханжи. Очистившись, сгорев до пепла слов, Я - вновь дитя - предстану пред Тобой, Наг, восторжен и вновь на все готов. И, вознесённый из огня рукой, Я пронесу сквозь вечный гул штормов, Безумие, рожденное мольбой. 10 Безумие, рожденное мольбой, Пророчества, рожденные безумьем, Бессонница, тоска по гулу Улья, Безликости и серости людской. Нехватка стен, переизбыток воли, Ночных кошмаров пелена и хмарь... Святого пьяницы испачканый стихарь, Что был подобран спьяну на Футфоле. Но вдруг, средь этой горькой суеты, Глотнув в достатке благости церковной, Я смог понять, чей след берут коты, Опутывая нежностью бездонной Всю хрупкую фигурку наготы, Как будто древо - кроной золоченой... 11 Как будто древо кроной золоченой Коснулось неба в гонке за мечтой - Коснулся я не времени рукой, Но тени длинной Золото?6?