Френсису несколько лет за двадцать, Он симпатичен и вечно пьян. Любит с иголочки одеваться, Жаждет уехать за океан.
Френсис не знает ни в чем границы: Девочки, покер и алкоголь… Френсис оказывается в больнице: Недомогание, одышка, боль.
Доктор оценивает цвет кожи, Меряет пульс на запястье руки, Слушает легкие, сердце тоже, Смотрит на ногти и на белки.
Доктор вздыхает: «Какая жалость!». Френсису ясно, он не дурак, В общем, недолго ему осталось – Там то ли сифилис, то ли рак.
Месяца три, может, пять – не боле. Если на море – возможно, шесть. Скоро придется ему от боли Что-нибудь вкалывать или есть.
Френсис кивает, берет бумажку С мелко расписанною бедой. Доктор за дверью вздыхает тяжко – Жаль пациента, такой молодой!
Вот и начало житейской драме. Лишь заплатив за визит врачу, Френсис с улыбкой приходит к маме: «Мама, я мир увидать хочу. Лоск городской надоел мне слишком, Мне бы в Камбоджу, Вьетнам, Непал… Мам, ты же помнишь, еще мальчишкой О путешествиях я мечтал».
Мама седая, вздохнув украдкой, Смотрит на Френсиса сквозь лорнет: «Милый, конечно же, все в порядке, Ну, поезжай, почему бы нет! Я ежедневно молиться буду, Френсис, сынок ненаглядный мой, Не забывай мне писать оттуда, И возвращайся скорей домой».
Дав обещание старой маме Письма писать много-много лет, Френсис берет саквояж с вещами. И на корабль берет билет.
Матушка пусть не узнает горя, Думает Френсис, на борт взойдя. Время уходит. Корабль в море, Над головой пелена дождя.
За океаном – навеки лето. Чтоб избежать суеты мирской, Френсис себе дом снимает где-то, Где шум прибоя и бриз морской.
Вот, вытирая виски от влаги, Сев на веранде за стол-бюро, Он достает чистый лист бумаги, Также чернильницу и перо.
Приступы боли скрутили снова. Ночью, видать, не заснет совсем. «Матушка, здравствуй. Жива? Здорова? Я как обычно – доволен всем».
Ночью от боли и впрямь не спится. Френсис, накинув халат, встает, Снова пьет воду – и пишет письма, Пишет на множество лет вперед.
Про путешествия, горы, страны, Встречи, разлуки и города, Вкус молока, аромат шафрана… Просто и весело. Как всегда.
Матушка, письма читая, плачет, Слезы по белым текут листам: «Френсис, родной, мой любимый мальчик, Как хорошо, что ты счастлив там».
Он от инъекций давно зависим, Адская боль – покидать постель. Но ежедневно – по десять писем, Десять историй на пять недель.
Почерк неровный – от боли жуткой: «Мама, прости, нас трясет в пути!». Письма заканчивать нужно шуткой: «я здесь женился опять почти»!
На берегу океана волны Ловят с текущий с небес муссон. Френсису больше не будет больно, Френсис глядит свой последний сон.
В саван укутан, обряжен в робу… Пахнет сандал за его спиной. Местный священник читает гробу Тихо напутствие в мир иной.
Смуглый слуга-азиат по средам, Также по пятницам в два часа Носит на почту конверты с бредом, Сотни рассказов от мертвеца.
А через год – никуда не деться, Старость - не радость, как говорят, Мать умерла – прихватило сердце. Годы идут. Много лет подряд Письма плывут из-за океана, Словно надежда еще жива. В сумке несет почтальон исправно От никого никому слова.