- Нет! Постойте!? Что происходит? – Звучал хриплый старческий голос в пустой холодной комнате. Это 75 летний Старик, вдруг, впервые за свою жизнь осознал что-то важное. Нечто очень важное. Кое-что самое важное. - Господи, что, чёрт возьми, происходит! Я …. умираю?! Кое-кто услышал его. Кое-кто, единственный, слушал его. Но ждал момента, когда по-настоящему нужно будет вступить в диалог. Когда действительно будет смысл, вступить в разговор. Намокшие глаза Старика, смотрели в зеркало, и не могли поверить, что там, в отражении, кожа на лице, превратилась в страшные складки, и словно волны морские шли друг за другом, ища берег, долгожданный берег, где они смогут отдохнуть, после столь долгого пути в семь с половиной десятков лет. Волосы, или, что там от них осталось, свисали как застывший седой водопад. А в моменты, когда «воде» получалось достичь пола, падала тихо, совершенно беззвучно. - Где моя жизнь? – Всхлипывая, рассматривая свои костлявые руки, спрашивал у кого-то Старик. – Ведь ещё совсем недавно, я бегал мальцом по пляжу, стоял при галстуке на сцене школы, разбивал опустошённые бокалы об асфальт, держал на руках сына, а затем и внучку… Где моя жизнь!!? Ты! – сжав вставные зубы, прорычал Старик, обратив свой взор в потолок. – Ты! Где ты, дающий жизнь!? Слышишь меня, я не хочу умирать!!! Ты, забрал мою жену! Но я ещё не хочу к ней! Старик, теряя силы, опустился на пол, облокотившись спиной о стену. И, тяжело дыша, уже без крика, продолжил свой монолог. - Постой, мне нужно ещё раз обнять внучку. Последний раз, пожалуйста. Его руки сложились в районе сердца, которое уже совсем было готово остановиться. Но, до последнего вдоха, Старика ожидал сюрприз. Единственный слушатель, который знал о нём всё, в том числе и то, что он владеет азбукой Морзе, использовал сердце в качестве телеграфного ключа, и простучал ответ, который так настойчиво выпрашивал Старец. Тот, в свою очередь, округлил глаза, почувствовав, как в его руки простучали слова: «Сын мой, всё только начинается. Скажи спасибо за эту жизнь. Пора!» Старик, сделав последний глубокий вдох, очень медленно, по слогам прошептал: «Спа-си-бо!» И он, опустил веки. И он, отпустил века.