Снова кровь на просторах Священной Руси, Кто-то вновь жаждет сладости власти, Брат на брата готов батальоны вести, Вместо Веры люд в дьявольской страсти!
Пароходы с народом уплыли в Царьград, За бортом русский берег остался, Кто-то бегству с Отчизны был сказочно рад , Кто-то сердцем от мук разрывался.
А на паперти русский сидел генерал, Пред Парижем просил Божью милость, Он себя за побег из Руси укорял, Лучше б пуля, чем мерзкая низость.
Боевой командарм на коленях стоял, Кто-то франк в шляпу бросил, кто хлеба, Знал одно только старый седой генерал- Не вернуть ему русского неба!
Не положит никто, даже если б хотел, В шляпу духа Руси Православной, Не положит березки, церковный предел, Звон малиновый, радостный, славный.
А на паперти русский сидел генерал, Пред Парижем просил Божью милость, Он себя за побег из Руси укорял, Лучше б пуля, чем мерзкая низость.
Это сталось тогда, когда русский народ, Стал Иудой к Царю и пред Богом, Когда Русь разрывал! Православный оплот Когда стал ритуальным предлогом.
Вот и ныне все вздыбилось, дернулось вспять, Вновь готовы идти брат на брата! Гордецы-генералы бесовскую рать Возвращают жечь русских обратно!
А на паперти русский сидел генерал, Пред Парижем просил Божью милость, Он себя за побег из Руси укорял, Лучше б пуля, чем мерзкая низость.