Куплет 1 Утром в кухне на белом столе корвалол и стакан. Значит, снова ночью во сне, батя видел Афган. Значит, снова сжимал автомат, видел лица погибших ребят, Значит, вновь по приказу попал в необъявленный ад. Вновь до боли сжимал автомат, видел лица погибших ребят, Значит, вновь по приказу попал в ад.
Там в ущельях чуждой страны стонет память в камнях. На дорогах той адской войны, сколько жизней в прах… Люди там проживали свой путь, там сознанья разорвана суть И до сих пор от терзающих снов давит грудь, Души там пробивали свой путь, там всей жизни разорвана суть, И до сих пор от терзающих снов давит грудь.
Припев Под обстрелами прошлого, даже в солнечный день колотит дрожь, Под обстрелами прошлого, безразличие лиц – нож. Крепко с памятью срощены, запах крови, страх и оскал западни, От Афганского прошлого, Господи, спаси и сохрани!
Куплет 2 С изменённым сознанием жить, - остро чуять нутром, Нервы - тонко звенящая нить, – Афганский синдром. А значит, чья-то боль, как своя, значит общая полынья, И терпения чаша уже по края. Значит, чья-то боль, как своя и смириться с неправдой нельзя, И терпения чаша уже по края.
Припев Под обстрелами прошлого, даже в солнечный день колотит дрожь, Под обстрелами прошлого, безразличие лиц – нож. Крепко с памятью срощены, запах крови, страх и оскал западни, От Афганского прошлого, Господи, спаси и сохрани!