На перроне селёдка воняет – продана, А пацан со скуки свистит в канарейку. В старой фуражке обрывки ордера, Билета в камеру сибирской узкоколейки.
Скоро наступит денёк твой последний, Холод придёт — нет ни шапки ни шубы. Тело прикроешь рогожею грубой, Вывалишь шастать на ветер осенний.
Выйдешь во двор, а кругом одна падаль. «Чей это госпиталь?» — спросишь прохожего. Глядь — а вино зажевать уже нечем, Слижешь с ладони хлебное крошево.
Вчера ещё тешился дрянью в квартире, С дружками лелеял чайную накипь. Хлебал бы ты слякоть, любил бы в сортире, Да только теперь ни хуя не осталось. Да только теперь ни хуя не осталось. Да только теперь ни хуя не осталось.