Страшная ночь опустилась на Санкт-Петербург, ночь всех святых, начиная с последнего часа. Не выходи на улицу - там кошки плачут, мышки поют, птицы-синицы желают кошачьего мяса. Поздно звать к телефону начальника департамента глюков и монстров. Поздно, все, что ни делай, уже будет поздно, просто не выходи на болото, когда зажгут фонари.
А в потухшей стекляшке ночного Мак-Дональдса не наблюдается прежнего тонуса, лишь мечется призрак испуганной пары салфеток. А в два-двадцать пять у биг-маков депрессия, под сумрачный грохот трамвайной процессии к окнам бросается рыжий любимец деток.
И содрогаясь, в пластмассу закованы, воют в витринах голодные клоуны, дико скрежещут их желтые пальцы о бледный порог. Клоуны бьются, выбраться рады бы -- и провожают жадными взглядами длинный багровый трамвай, проползающий в ночь, как холодный хот-дог.
остромордые сфинксы, вокзалы бескостные, парки победы и девушки с косами мягко мерцают сквозь призрачную скорлупу. не ходи на болота, не нюхай растения, если, к примеру, давно с неврастенией, дома сиди, предпочтительней в старом шкапу.