Я иду по серым землям, по крысиным серым дебрям, за окном струится небо — мутно-серая фигня. Где-то там за грудой шлака воет на небо собака и заходится на всхлипах, друга-сторожа дразня.
А у меня в руках сокровище, у меня в горстях сокровище, у меня полны ладони разноцветного стекла
Я сижу в своем буфете и не чаю проплеваться от сегодняшних разборок, от оскомины внутри. Надо мной гнилые лампы по три в ряд, косого света, мало надо мне для счастья — а попробуй отбери.
А у меня в руках сокровище, у меня в горстях сокровище, у меня полны ладони разноцветного стекла.
А если кто ко мне пристанет, я успею сжать покрепче, кто, блин, станет разбираться, что сверкнуло над столом. Не алмаз, не изумруды — просто битые стекляшки, мне достаточно, и хватит — и ни разу не облом.
У меня в руках сокровище, у меня в горстях сокровище, у меня полны ладони разноцветного стекла. Если я такая дура, что ничего себе существенней за почти что тридцать лет не нагребла...
И в эту самую минуту я даю себе отчет, и далее пускаюсь налегке. Пусть Бог меня имеет такую, как найдет, с бесценными стекляшками в руке...