Твои самолеты — им никогда не взлететь; Твои горизонты чисты, твои берега не знают прибоя. На улицах много людей, но тебе не сказали, что это такое, Ты бросаешь им золото — тебе не сказали, что это медь; Из тех, кто был здесь сначала, с тобой остаются лишь трое — Но, королева, кто позволит им петь? Твои глаза — никто не помнит их цвет, Лишь в клетках поют соловьи неизвестной ученым природы. Все двери закрыты на ключ, с сумерек и до восхода; Лишь рыбаки не боятся смотреть тебе вслед. Тебя обманули — им не позволяют смотреть на воду; Но, королева, кто погасит их свет? А в гавани — паруса из цветных камней, И матросы в монашеских рясах пьют здоровье жены капитана, Но в полночь расходятся в кельи — они снимаются с якоря рано, Им нужно плыть вокруг света — туда, где в полдень темней, Чем ночью. Их корабль разобрала на части охрана, Но они уплывут, королева, — есть вещи сильней. А ночью время идет назад, И день, наступающий завтра, две тысячи лет как прожит; Но белый всадник смеется, его ничто не тревожит, И белый корабль с лебедиными крыльями уже поднял паруса; Часовые весны с каждым годом становяться строже, Но, королева, — сигналом будет твой взгляд. Королева, мы слыхали, что движется лед; Но, когда поднимаются реки, это даже не стоит ответа; Ладони полны янтарем, он будет гореть до рассвета, И песнь яблоневых ветвей — ее никто не поет, Но это не долго, и наша звезда никогда не меняла цвета; Но, королева, тише: ты слышишь — падает снег; Да, королева, — это все-таки Новый Год!