и так он уткнётся носом в моё плечо, вплетёт свои пальцы в мои и обнимет покрепче ранним утром, когда на паркет разливается солнце ручьём и тогда начинает казаться, что даже дышать стало легче.
а бывает присядет на край кровати, морщит лоб, хмурит брови, словно старик, я, говорит, устал, с меня уже хватит, и я даже слышу как из его груди вырывается хриплый крик.
в другой раз он молчит. в горле ком, на лице хандра, я присяду с ним рядом, запущу в его волосы руку, мальчик мой, ты грустишь ещё со вчера, а он безответно лишь только мне дышит в ухо.
затем он устало положит голову мне на живот и тогда с моих хрупких плеч слетает вся тяжесть дня и он словно уютный, домашний кот, залижет все мои раны, ни слова не говоря.
так мы живём, ни единой минуты зря, ни единого слова мимо. вроде бы вместе, но каждый сам у себя, каждый собой одержимый.