Издавна, мы, греки, называем богатырей сих — росичами или руссами. Мужи русские доблестные воины, при набегах не много рабов взять удаётся от славян сих, ибо неволе предпочитают все они смерть..
Предание из уст в уста, от старцев усталых молодым и статным, а раз так - мы род а не стадо. любим и грустим, когда гостим вдали. с чего устали? с лязга стали. беда нагрянет с кочевников стаей.
на защиту каждый встанет и в ночи хлопнет ставень, дикий печенег или тевтонский рыцарь с крестами, злоба выкипит, в крови пульсируя, в реве ристалищ тут дозорные сжали клинки и в стремена привстали
мотив навязчиво пристанет, заставит представить, как откроются тайные тропы и взгляду предстанет, озеро на дне которого. в водной толще кристальной чудный град блистает, посторонним говорить не стали -
коли он для глаз чужих потерян. рвемся к неба тверди, через тьму и тернии, а мед оставлял привкус терпкий на губах и все уйдем однажды в заповедный терем, ну а боль и пролитую кровь мы за победу стерпим
сквозь века в холодную Сибирь скрипят оси обозов и ладьи уходят за моря, тут заря и морозы ты не зря боролся, этот край, что дарован был россам не порос быльем, как не секли его невзгоды розгой
и ты цени единородство, во всю цепь поколений - тех, кто ради нас когда-то брел там в крови по колени, жизни покалечив, память вечная, в тихих аллеях, они спят, их слаще пуховых перин земля лелеет
мы все уйдем за окоем, сбросив плоти оковы, только эхом отзвуки боев в полутемном алькове и я знаю что подарит счастье, подобно подкове - знание, что древо поколений не снесли под корень
непокорен дух, ни смерть ни горе не задержат - видишь, все опять проснется по весне, устлав цветами вишен, путь до Беловодья- красной нитью он на сердце вышит, ради всех кто выжил , я считаю это благом свыше
припев:
Однажды грозы отгремят и сосчитав потери, Разведем костры, сложим мечи и ослабив поводья, Мир бренной материи покинем, войдя в светлый терем. Для забот потеряны - мы встретимся у Беловодья