Я не знаю, как у вас, но у нас за МКАДом я знаю, как зайти в ад и обратно, с пустым карманом быть богатым, любить и ранить, летать и падать. По этой жизни я играю, как могу, в оковах городского быта свобода скрыта, хотели быть и видеть то, где радость не убита, но вижу только на крестах - ничто не забыто. Носимые ветрами, так часто части жизни на обочине втирает, до конца не понимали мы насколько время может ранить. Если чем-то поменяемся неглядя всем не понять нас. Познав распятья не буду ничего менять я, во всем, что было и есть нет смысла лгать нам, да и не надо, вся моя правда как награда. Не надо Прадо я надену Адик и хватит. Речами на закате исписаны тетради, дворами ночью я умел летать и падать. В обход от гадов не был никогда отправдан. Порою ночью я слышу этот город плачет. Я не знаю, как у вас, но у нас за МКАДом я знаю, как зайти в ад и обратно, с пустым карманом быть богатым, любить и ранить, летать и падать. Решил задачу, кидая в жизнь - лови отдачу и здесь не может быть иначе, совесть запачкать. Давление скачет, когда мы в унисон в чате. Глаза, как ямы, готовые рассвет встречать. Уйдя на ладон, ты скажешь, что искать не надо и те, кто были рядом молча проводят взглядом. Людских оскалов среди меня теперь не мало, и с кем-то встречи лучше избегать нам. Теперь мы стали иные, все ходы другие, прицелы не сбиты, Бог лепит как глину. Бывает карты биты, но в тихом омуте не сгину. Переворачивай листы, рисуй картину. Снег валит именно так, как надо. Мама прости, что когда-то ты плакала. Было время, когда загибали блаты. Теперь на рубежах не видно адресатов. Я не знаю, как у вас, но у нас за МКАДом я знаю, как зайти в ад и обратно, с пустым карманом быть богатым, любить и ранить, летать и падать.