Корабли железные прожекторов лучами в небе рыщут через черноту над головой. Рухнувший Кузнецкий мост завален черепами, лапою повис над испарённою рекой.
Лязгая ступнями, он по улице шагает с сумкою спортивной, железо в кулаке. На экране красным строчки в голове мелькают имена-фамилии сидящих в кабаке.
Кровавая глазница железной головы: Курганский терминатор на улицах Москвы. Сквозь дыры мёртвой плоти живая сталь блестит в огне витрин разбитых, прицелившись, стоит Курганский терминатор!
Чёрный силуэт, ломая дверь, застыл в проходе бросились под столики спортивные штаны. Ручеёк фамилий автомат на цель наводит, клочья вырывая из заказанной спины.
Гильзами хрустя, он в темноту назад уходит, лязгают по куртке пуль бессмысленных щелчки. Трубка телефонная болтается на входе, в решете пластмассовом короткие гудки.
Кровавая глазница железной головы: Курганский терминатор на улицах Москвы. Сквозь дыры мёртвой плоти живая сталь блестит в огне витрин разбитых, прицелившись, стоит Курганский терминатор!
Курганский терминатор!
Красным факелом вдали пылает телебашня, чертят небо трассеры и плавится земля. Трупа истребителя дымящаяся каша падая, таранит стену мёртвого Кремля.
Заняли метро погоны, каски и фуражки, на руинах ГУМа тени ищут, что унесть. На кривых столбах плакаты, флаги и бумажки призывают сделать Выбор-96.
На стоянке лазером сожжённые машины; плюнув башней, чёрный танк на площади застыл. Во дворы шагающую кожаную спину проводил прожектором летящий крокодил.
Кровавая глазница железной головы: Курганский терминатор на улицах Москвы. Сквозь дыры мёртвой плоти живая сталь блестит в огне витрин разбитых, прицелившись, стоит