Опять, опять в степном просторном чреве, В родном краю курганов и ветров, Вселенский шум родившихся кочевий И пламя дымное раскинутых костров. Звенит, как встарь, над Манычем осока, В степях Хопра свистит седой ковыль, И поднимает густо и высоко Горячий ветер над ордою пыль. Кочует новая, упрямая, слепая, Шибаясь костяком по степовой груди... Но голод по следам Тимура и Мамая Ей кажет точно старые пути. И дряхлый мир, прижавшись у истока Пустынных лет, в последний жуткий раз Увидит в воротах грядущего Востока Голодный блеск косых и жадных глаз...