Эти журавли-колодцы - одиночество в колодках, Ветер продувает больно старый-старый сухостой. На избе косятся ставни: влево скрипнут, вправо хлопнут, Синий, словно изолента у Татьянушки платок. Туго-туго затянула, нали глазки покраснели, Трещин - будто не бывало, не развалится башка! Пятна на сорочке старой ловко спрятала в шинели, В зеркало не заглянувши, Таня из дому пошла.
Эти журавли-колодцы - одиночество в колодках, Таня тонкой оболочкой падает на сухостой, Из окон косятся вдовы, а у них слезятся стёкла, Потому что у Татьяны дырка дымная насквозь. В животе большая стужа через ту большую дырку, Баба Шура, дай немного, дырку дымную залить. Хороша была Танюша, уплывает, словно рыбка, Алой рюшею по снегу: никому не зализать!